Радио > Москва > Эхо Москвы

Альфред Кох не ответил на "Эхо"

Встреча с коллективом радиостанции закончилась ничем

Как уже сообщал Ъ, во вторник поздно вечером на радиостанции "Эхо Москвы" прошла встреча творческого коллектива с генеральным директором "Газпром-медиа" Альфредом Кохом. Своими впечатлениями с корреспондентом Ъ АРИНОЙ Ъ-БОРОДИНОЙ поделились АЛЬФРЕД КОХ и заместитель главного редактора "Эха Москвы" СЕРГЕЙ КОРЗУН.

Альфред Кох: они воспринимают меня как врага

- С чего началась встреча с коллективом?

- Режиссуру организовывал не я. Двери лифта открылись, я выхожу, в холле - толпа журналистов, два микрофона передо мной. Меня поразило, что они освободили себя от необходимости хотя бы быть вежливыми. Даже стул мне не предложили.

- А вы ждали чего-то другого?

- К вашему сведению, когда Кейтель пришел подписывать капитуляцию, ему стул предложили. Он не сел, конечно, но предложили. Они воспринимают меня как врага. Ну просто немотивированная ярость, тем более что я никакими своими действиями не показывал им, что я враг.

- Какие вопросы вам задавали?

- Самые разные. Просили рассказать биографию, говорили, какая у меня плохая репутация. Спрашивали, почему не хочу продать им акции, почему связываю это со срывом конференции... (Радиостанция вышла из оргкомитета международной конференции "Свобода прессы-2001", которая должна была начать работу завтра.- Ъ.)

- А у вас есть своя версия, почему "Эхо Москвы" отказалось в ней участвовать?

- Потому что хотели устроить скандал. И он получился. Они думали, что в результате угрозы скандала я пойду на компромисс, который бы их устроил.

- Говорят, на переговорах вы как раз согласились продать эти 9,5% акций с условием, что "Эхо" будет участвовать в конференции?

- Да не ставил я никаких условий! Было совместное решение. Суть его была в том, что мы решили проблему путем передачи акций коллективу "Эха" и теперь созываем конференцию, где дискутируем о состоянии свободы прессы. Кстати, непосредственно о свободе слова на встрече не было сказано ни слова. Я все время говорил: ребята, расскажите, кто вас защемляет? Но об этом почему-то никто не говорил.

- Вы не считаете себя ответственным за то, что коллектив "Эха Москвы" распадается?

- Почему я должен быть за это ответственным?

- Потому что журналисты "Эха" говорят, что не было ясности в переговорах, а теперь вы совсем отказались передавать им акции.

- Поймите, если вы от другого человека чего-то хотите, то постарайтесь хотя бы его не оскорблять.

- В вас говорят личные обиды?

- Да нет здесь ничего личного.

- Это было ваше личное решение - отдать акции Борису Немцову?

- Конечно, я согласовал решение с акционерами - "Газпромом". А потом, я же не сказал, что мы дарим. Я сказал, что мы вступаем с Немцовым в переговоры. Чтобы мы потеряли контроль, совершенно не обязательно отдавать крупный пакет: ведь у нас 50% плюс одна акция.

- Это окончательное решение - отозвать продажу 9,5% акций из вашего пакета "Эху Москвы"?

- Когда противоположная сторона освобождает себя от необходимости соблюдать нормы приличия, то меня такое взаимодействие совершенно не устраивает.

- Вы понимаете, что "Эхо Москвы" в своем нынешнем виде перестает существовать?

- Я удивляюсь таким вопросам. В течение нескольких месяцев от журналистов изданий, входивших ранее в "Медиа-Мост", я слышу: "Вы отдаете себе отчет, что будет дальше?!", "Вы понимаете, что мы можем устроить коллективное самосожжение?" Я вот во вторник вечером позвонил Венедиктову (главный редактор "Эха".- Ъ) и попробовал с ним поговорить в том же ключе: "Ты понимаешь, что срывом конференции наши договоренности аннулируются?" Он растерялся: "Почему?" Я ответил: "Потому что мы так договаривались".

Сергей Корзун: Кох считает журналистику первой древнейшей профессией

- Какие у вас впечатления от встречи с Кохом?

- Неоднозначные. 11 с лишним лет назад я начал заниматься созданием "Эха", регистрировал его и воспринимаю как своего ребенка. Отчасти поэтому я единственный из заместителей главного редактора, кто не подал в отставку. Я хочу, чтобы мой ребенок жил именно в том виде, в котором был зачат. Я абсолютно далек от истерии и считаю, что переговоры - единственно разумный способ решать противоречия. Меня интересовало несколько вещей. Во-первых, у Коха бэкграунда в области СМИ, похоже, нет никакого. "АСТ-Прометей", которым владеет "Газпром", говорит против него, НТВ с падением рейтинга тоже скорее говорит против него. Второе, что меня напрягло еще до встречи: хорош визит - после заявления о том, что он отказывается от своих обязательств и уступает пакет акций Немцову.

- Но договоренность о встрече существовала раньше...

- Да, но он идет на первую встречу в редакцию с этим заявлением. Действующий политик и политическая партия в собственниках СМИ -- это смерть журналистики. Я не представляю, как я буду работать на радиостанции, в газете, на телевидении, где одним из владельцев является политпартия.

- Какие вопросы вы задавали господину Коху?

- Я пытался разобраться, что этот человек понимает в СМИ. Меня интересует внутренняя редакционная жизнь, насколько мы будем в ней свободны.

- И какие выводы вы для себя сделали?

- Создалось ощущение, что Кох считает журналистику первой древнейшей, а не второй древнейшей профессией.

- Что положительного было для вас в разговоре?

- Обещание неких инвестиций. Но в то же время предложено это было настолько неуверенно, в некоем отдаленном будущем... Я вообще не понимаю, зачем ему вкладывать в "Эхо", если его цель - слить нас с группой других радиостанций и продать все это на рынке.

- Это Альфред Кох на встрече сказал?

- Он сказал, что будет создаваться некий холдинг радиостанций, которые перешли в собственность "Газпрома".

- На чем вы расстались?

- На том, что Кох окончательно подтвердил свой отказ продать 9,5% акций коллективу "Эха Москвы", а Венедиктов еще раз подтвердил, что мы готовы вести переговоры.

- А насколько реальны слухи, что ваша команда может перейти на "Наше радио"?

- Более реальным мне представляется другой путь: начать с нуля. Но все равно за "Эхо" надо биться до конца.

Беседовала Арина БОРОДИНА