Телевидение > Москва > НТВ: Путин не сумеет развернуть страну Так считает его радикальный оппонент Борис Березовский Известный российский предприниматель видит в ситуации вокруг НТВ и ТВ 6 повод для сплочения всех сил, оппозиционных нынешней власти. Свою позицию он разъяснил корреспонденту ОГ и Радио "Свобода" Наталье ГОЛИЦЫНОЙ, которая встретилась с ним в кулуарах Международного экономического форума в Лондоне: - Прекращение существования НТВ в его прежнем виде - это еще один шаг назад. Почему я говорю еще один ? Потому что до этого было уже сделано несколько шагов. И самый значимый из них - Путин назвал это укреплением властной вертикали - по существу разрушение прежней демократической структуры власти в России, когда работал принцип разделения властей на законодательную, судебную и исполнительную; когда существовали функции и федерального центра, и региональных структур, и местного самоуправления. Конечно, следующий шаг - это разрушение свобод, созданных за последние 10 лет. А главная среди них ценность, безусловно, - свобода слова, свобода СМИ. - Известно, что вы навещали Гусинского в Испании... - Вы знаете, у меня никогда не было... вернее, давно уже так сложились наши личные отношения с Владимиром Александровичем Гусинским, что они не очень теплые. Но у меня тут абсолютно принципиальная позиция: многое из того, что делал Гусинский, мне казалось ошибочным и даже вредным. И многое - правильным и очень полезным. Опять-таки с точки зрения именно как бы стратегических интересов России. И я, не испытывая личных симпатий к нему, пытался его лично поддержать, потому что НТВ - что бы кто ни говорил, в огромной части - это Гусинский. Он делал компанию с нуля - это факт. И без Гусинского НТВ - не НТВ. Я слышал, разные патриотические круги говорят: Это уже общенациональное достояние . Согласен. Но только когда Гусинский внутри компании - как собственник, как идеолог, как угодно называйте. Без Гусинского - это уже другая компания, точно так же, как Си-эн-эн без Тернера уже не Си-эн-эн. Или Ньюс-корпорейшн - без Мердока. Роль личностей... Ведь мы живем в другом уже веке, когда именно интеллект является главной ценностью - не технология, не минеральные ресурсы, а интеллект. Это, кстати, не я придумал, но я с этим соглашаюсь. - Так кто же разрушил НТВ? - Разумеется, против них работала мощная сила. Нужно называть вещи своими именами! Это не Кох и не Йордан. - А кто? - Хорошо отстроенная во время советской власти спецслужба, раньше она называлась КГБ, теперь - ФСБ, это абсолютный факт. Кох, Йордан, все остальные с той стороны - просто жертвы вот этой системы. Я не хочу сказать, что мне их жалко - мне их не жалко абсолютно, но тем не менее я как бы внутренне им сочувствую. Сейчас как раз, может быть, вы слышали, я разговаривал с Кохом (по телефону. - Прим. Н.Г.), я просто с ним хочу повстречаться, потому что я знаю: он разумный человек, но слабый, безусловно слабый... И он попал в сложную ситуацию, как и все мы. Против него уголовное дело, против меня уголовное дело, против всех, кто не спал последние десять лет, есть уже уголовное дело или может возникнуть завтра. Если президент захочет... И я считаю, нам нужно опять начать говорить друг с другом, даже если мы сегодня, по гэбэшной терминологии, разведены по разные стороны, но являемся единомышленниками по существу. Мы должны, как в 1996 году, опять попытаться собраться вместе, найти общий язык, договориться. НТВ - это как раз та самая выпуклая точка, наиболее подходящая для выяснения отношений. Сюда стеклись разные обстоятельства, и здесь, по крайней мере, можно конструктивно найти путь продолжения реформ в России. - Вы думаете - удастся найти? - Вот сейчас я заканчиваю статью - о стратегических задачах страны... - Простите, для какого издания? - Я пока не определил, где это будет опубликовано, но мне бы хотелось, чтобы как можно больше людей прочли... Так вот там я пишу, что в России, по-моему, уже существует критическая масса свободных, независимых людей. Но я все-таки раньше считал, что они не очень готовы к тому, чтобы выйти в знак протеста на площадь. Оказалось - могут. И это очень серьезно. Вот говорят: у Путина рейтинг 80 процентов или даже 90... А я все время пытаюсь понять: а вот эти 90 или 80, они могут выйти на площадь или нет? По-моему, они-то как раз никогда и не выйдут. А мы знаем, что вектор исторического развития определяют не 90 процентов, а один, два, максимум пять, это всегда так. А потом остальные присоединяются и задают себе вопрос: а как же мы раньше-то так жили, ведь то, что теперь, - вроде так естественно. И раз огромное число людей сегодняшней России стали другими - независимыми, самостоятельными, значит, никому - ни Путину, ни ФСБ - не удастся их развернуть назад. Россия обречена быть либеральной страной. Хотя многие думают иначе. Вот, к примеру, Зюганов. Хотя он за последнее время сильно изменился, я бы сказал - спрогрессировал. Мне импонирует то, что он наконец начинает мыслить не сиюминутными, а практически-философскими категориями. И когда он, выслушав президентское послание Федеральному собранию, сказал, что Россия не может, не готова сегодня быть либеральной страной (а Зюганов-то, в отличие от Путина, я думаю, до конца понимает, что такое либеральный путь развития), - это уже философское понимание происходящего в стране. Это аксиоматика, а с аксиоматикой очень сложно спорить: я так считаю, и все! Попробуй поспорь с этим? Невозможно. - Не то ли самое имел в виду, кажется, Анатолий Лукьянов, высказываясь по поводу судебной реформы: судьи, дескать, так перегружены, что не до перемен... - Категорически не согласен с Лукьяновым. Я-то как раз считаю, что нет такой цены, которую мы не можем заплатить за то, чтобы ни один, подчеркиваю - ни один безвинный не сидел в тюрьме. Вот у меня сейчас сидит друг в тюрьме - Николай Глушков, абсолютно ни в чем не виноватый человек, который по существу возродил Аэрофлот . Вот во что вылилась борьба против меня: невиновный Глушков сидит в тюрьме. - Вы можете вернуться в Россию? - Сегодня вернуться не могу. Я имею очень ясный сигнал или, как теперь говорят, месседж - оттуда, что лучше не возвращаться. И я, к сожалению, вынужден с этим считаться, потому что все-таки лучше иметь много степеней свободы здесь, чем сидеть в тюрьме в России... Но уверен: через очень короткое время вернусь. Наталья ГОЛИЦЫНА

назад